Крутой бандит по кличке Сизый
Катался словно в масле сыр.
И за бугор без всякой визы
Бывало, ездил, как эмир.

Хитрюга, чуть не с колыбели,
Был изворотливым как уж.
Скажу, что сам Макиавелли
В сравненье с Сизым неуклюж.

Он был барышником по сути
И обирал простой народ.
Всё торговал какой-то мутью
И богател из года в год.

Работать? Это ж просто глупо!
Ведь, от работы мухи мрут.
Трудяги как живые трупы.
И понимают только кнут.

Но время шло и час расплаты
Настал. Призвали в мир иной.
И в ожиданье грозной даты
Томился Сизый сам не свой.

Танат, посланец от Аида,
За дело взялся, не спеша:
«Стандартный случай. В этой гниде
Висит на ниточке душа.»

«Входи, входи! Устал с дороги?
На, выпей рюмочку вина.
Небось, уже не держат ноги.
Да, не стесняйся. Пей до дна!

К тому же, путь обратно длинный.
Я всем гостям безмерно рад», -
Сказал и ложку клофилина
Танату в рюмку всыпал, гад.

Таната сонного сковали
И посадили под замок.
Теперь он вырвется едва ли.
Пускай помается чуток.

Бессмертны разом стали люди.
Никто не мрёт на диво всем
Ни от войны, ни от простуды.
И сразу тысячи проблем.

Аид разгневан. Вот непруха!
Скопилось множество гробов.
А Цербер воет с голодухи
И съесть хозяина готов.

Решили боги дружной группой:
Пусть Сизый будет в труд влюблен.
Пустой, бессмысленный и глупый,
Пусть в гору камень катит он.

Назвали Сизого Сизифом.
А он, процессом поглощен,
Забыл про ПИФы и тарифы
И стал трудиться словно слон.

Почти вкатил наверх он камень.
Близка победа – главный приз.
И надо ж тут случиться драме:
Валун вдруг сам помчался вниз.

Сизиф уже в поту и в мыле
За дело брался много раз.
Но все старанья тщетны были.
Таков был божеский указ.

Ах, так! Не нужно мне бессмертья!
Не нужны блага всей земли!.
Он прыгнул вниз и тут же черти
Его к Аиду унесли.

Опять работа у Таната.
Довольны боги: люди мрут.
Исчезли мифы без возврата.
И стал владыкой мира Труд.