(святочная история из архивов Моголя)

Проживал на Рублевке буржуй из породы чиновной.
Воровал он обычно. Помногу. Тут жалиться грех.
Только вот, с неких пор стал твориться с ним странный феномен –
Стал он слышать повсюду довольно таинственный смех.

Вот, к примеру, сидит он на даче и ест ананасы,
Вдруг откуда-то сбоку, ну, прямо почти у плеча
Слышит мелкий смешок, да при этом достаточно ясно,
И какой-то картавый, похожий на смех Ильича.

Или едет однажды в салоне огромного джипа
Рядом с местом, где бронзовый Пушкин занял постамент.
И отчетливо слышит, что кто-то смеется до хрипа.
А вокруг никого, кроме Пушкина этого нет.

А однажды случилось такое, ну, чистое диво.
Как-то деньги считает, какие в конверте принес.
И опять слышит хохот. Глядит по углам он, а мимо
Не спеша проплывает, настроенный гоголем, нос.

Так и шло. В ресторане, на яхте, в кровати у шлюхи…
Чей-то смех сильно портил к желанным благам аппетит.
Он готов был поверить, что есть специальные мухи,
Сумасшедший сверчок, или подлый микроб-паразит

В общем, весь он извелся. Похоже, не рад был и взяткам.
Коль блага так смешны, то какой же в благах интерес?
И хотя атеистом он был, все ж решил для порядку,
Разузнать у попа, может, в нем потешается бес?

И приходит к попу он. И тот совершает попытку
Выгнать беса. И тычет в чиновника «Новый Завет».
И является дух из чиновника с легкой улыбкой,
Пояснивший, что он – неизвестный при жизни поэт.

И припомнил чиновник, что был он когда-то поэтом,
И стяжатель чинуша бывал ему очень смешон…
Поп, однако, поэта распылу молитвою предал,
Заявив, хоть и с грустью, что был от лукавого он.