В Сахаре, где не сахарный песок
И быт до изумления «не сахар»,
Наш караван бредёт. Стучит висок.
И пот струит в солёную рубаху.

Так много дней мы грезим о воде
И видим в миражах большой оазис,
Мы исступлённо молим о дожде -
Я и верблюд – и в муках, и в экстазе...

Мой друг нерасторопен и вонюч,
Но мы сроднились, думая о чуде,
Ведь где-то есть холодный чистый ключ.
И терпит человек. Терпи, верблюдик!

Ночь холодна, а день невыносим;
Днём Абдулла привычно мозг выносит,
Без языка понятно, что он просит,
Чтоб распахнула Сима свой «сим-сим».

Гул сотни мух над знойной головой...
Довольно!
       Пусть мой сон глядят другие!
А я гляжу на ливень над Невой
И обнимаю лето в летаргии.