История первая.

А у нас в Колхозе завсегда сыр деревенский едят в каждом дворе. Весь 37-ой год. И я сейчас сижу, вот, и тоже сырные эти катышки языком по нёбу перетираю. Как и вы, товарищ, в своём две тыщи …дцатом. На самом деле, мы живём с вами в один и тот же отрезок времени. Только летоисчисления у нас разные. Дело в том, что в нашем Колхозе (а Колхоз - это название нашего колхоза), - как 37-ой год начался – так до сих пор и идёт... В бесконечное Завтра… Нет, по правде сказать, был один глюк. Вы его 91-ым называете, а мы уже давно решили, что просто в ту пору сильные магнитные бури ходили в районе Москвы… Но самое главное, конечно, крысы…
Мы помним, как всем Колхозом читали в «Аргументах и фактах», что под столицей (в прямом смысле - в системах коммуникаций) обнаружено целое кладбище расстрелянных в 37-ом врагов народа. Но самое главное, конечно, крысы, жировавшие с этого жертвенника. По словам официальной центральной прессы, это были мутанты, которые достигали размеров капибары. Компетентные специалисты тогда прямо в программе «Время» заявили, что, дескать, гражданам ничего не грозит, поскольку крысы эти слишком ленивы, чтобы выползать на поверхность и пугать москвичей и гостей столицы. А всё потому, мол, что крысы эти, ну, очень шибко мутировали. Крысиная самка, к моменту родов подползает к куче человеческих останков, и там, в смертельных мучениях рожает своего первого и последнего крысёныша. Тот, едва унюхав (совершенно нетленную до сих пор!!!) плоть жертв сталинизма, сразу начинает глодать её своими крошечными резцами. И так и жрёт, вгрызаясь в кучу мёртвых тел, и продвигаясь вглубь неё, как первородное божество Смерти во Всё Сущее… А через год, набрав кило, эдак, 60, он - уже дряхлый и седой жирный крыс, околевающий от старости. При этом, специалисты всесоюзного института дератизации пока ещё не нашли объяснения – как эти крысы спариваются?
Короче говоря, мы сразу поняли, что это какой-то глюк порожний. Сели всем межведомственным правлением Колхоза заседать... Крепко, помню, покурили нашей колхозной конопли… И отрядили в первопрестольную своего тайного колхозного курьера – нашего потомственного артельщика Мишу Сутягина. Из-за уже начавшейся вакханалии безумия, он обернулся довольно не скоро. 10 дней из одиннадцати Миша потратил на дорогу. Потому что на куске железнодорожного полотна близ деревни Гадюшкино (между населёнными пунктами Череповец и Кривой рог) произошло то ли проседание грунта, то ли теракт, то ли забастовка железнодорожников, то ли ещё хрен знает что… Так что, купленные билеты можно было использовать непонятно когда и на что. Самолётами было не лучше. Каждый день надо было ночевать возле касс Аэрофлота столицы нашей области, города Дрызга для того, чтобы вписать себя 208-ым в список очередников, а потом, когда открывалась касса, выяснить, что ты уже не 208-ой, а стоишь под номером 12794, но уже совсем в другом списке, который начали составлять ещё неделю назад. Поэтому этот список - самый настоящий и самый легитимный. А прежний – фальшивка и просто возмутительный моветон… В общем, добрался Миша до Москвы на перекладных по воде. Автостопом на речном гостранстпорте. Начал с маленькой БТшки с дарами какого-то заповедника для партийной столовой горкома какого-то Е-бурга. Медвежатиной, лосятиной, стерлядью, лебедями и кабанятиной, лесными ягодами и целой батареей банок с соленьями да маринадами... Короче говоря, со всякой домашней снедью из какого-то подведомственного КПСС секретного совхоза. Миша поделился с командой нашими бедами и радостями. Они все вместе крепко покурили мишиной конопли и съели половину партийной жратвы на том основании, что сами - все поголовно - были коммунистами. А потом Миша не помнил, как пересел на какую-то баржу с цистернами ГСМ для больниц города Рыбинска, где почему-то начались сильные перебои с электричеством. Там, на толкавшей пасудину РТшке, тоже курили нашу колхозную продукцию, после чего Миша находил себя уже на другом плавсредстве, которое неуклонно приближало его к разгадке крысиной тайны. Чтобы стало легче на душе, он курил со всеми добрыми людьми нашу колхозную, а после излагал попутчикам главную тревогу Колхоза. Но от этого лучше не становилось. В ответ, - речники подтверждали наши опасения ещё более невероятными историями про Москву-Матушку. Но, правда, Миша не ручался за неискажённость сознания этих индивидуумов, поскольку, вполне резонно, рассудил, что за пределами Колхоза такой качественной сельхозпродукции вряд ли когда-нибудь покуривали. А потому мы эти несущественные моменты нашей бесконечной истории просто опустим и передадим личные впечатления потомственного артельщика Сутягина М.
А решил наш земляк, сразу по приезду, перво-наперво исполнить святой перед Колхозом долг и поклониться вечно живому и молодому гению мирового пролетариата и вождю социализма – Владимиру Ильичу Ленину. Однако-те, - а в Мавзолей-то, нет никакой очереди, поскольку он-де закрыт! Стоят двое колченогих бойца, как по команде "Вольно", и головами вполоборота на ворон озираются. Миша к тому времени был уже порядком в смелом настроении, поскольку крепко хлебнул нашего колхозного самогону. Поэтому он сразу просёк, что с караулом что-то не то, и его можно даже (караул этот) о чём хочешь спрашивать. Эти двое постовых были явно не в себе, так что молчать по стойке смирно на Мишины расспросы – не стали бы. Миша к ним эти расспросы и направил: мол, что за дела такие? – почему никого нет, пошто закрыто? А те ему, как чревовещатели, через погон зашептали громко, мол-де, ты чего, чувак? - Мавзолей на профилактике, ремонте и дезинфекции. Кроме того, говорят, там про Ильича кинофильму снимают – про то, как его всё это время сохраняли в нетленности специальными химикалиями секретными. А про крыс-мутантов, поинтересовался Миша, ничего не знают служивые? А они, в ответ, нервно хохотнули и сообщили. Дескать, поначалу говорили, что от этих грызунов угрозы нет, а теперь в Кремле каждодневный аврал. Машины правительственные так и снуют туда-сюда. Это им сам замполит кремлёвского полка сообщил!.. И сообщил ещё, что крысы эти при разложении какой-то странный эфир выделяют «Психопробный». Миша, конечно, понял, что психотропный, но всё уже и так было очевидным. Москва погружалась в тяжёлое отравление каким-то изощрённым вражеским ядом!!!

В общем, когда он вернулся, мы выкурили и выпили половину годового запаса конопли и самогона Колхоза. А потом, когда через полгода в себя пришли, решили, что это был просто самый крутой трип 37-го года. По вашему летоисчислению, к тому времени уже 92-ой был. А мы – спокойно продолжили жить в 37-ом году.