Задумался однажды древний грека
При переходе рачьей речки вброд,
Что антропоса сделает калекой
Кишащий в ней головоногий сброд.

Будь он мифологическим героем,
Будь богом, попирающим Олимп —
Не скрыть за существующим покроем
Всего от раков иже с ними рыб.

То, что на суше, вроде бы, не видно,
В воде не служит таковым ничуть.
Хреновая эгида из хламиды —
Всё на виду. Цепляйся — не хочу!

А выход отыскать необходимо.
Кому ж, как не ему, в конце концов —
Не зря же он на Самосе родимом
Давно слывёт великим мудрецом?

Но к этой геркулесовой задаче
Негоже подбираться с кондачка,
Чтоб мене, текел, фарес — не иначе,
Чтоб танки быстры и броня крепка

(Про танки хорошо — возьмём на стилос).
Ну а пока задание одно —
Создание практичных, крепких, стильных
И всесторонне правильных штанов.

Так, до хрена папируса истратив,
И почвы хворостиной исчертя,
Решил: прокатит лишь квадратный катет,
Равно как той же степени матня

(Гипотенуза — благозвучней чтобы).
И, радуясь, что всё-таки решил,
Умаслил олимпийцев гекатомбой
И наконец-то стал кроить и шить.

И только Персефона откосила
От мужа (с наступлением весны),
Пошиты из отреза парусины
Шикарные квадратные штаны.

Терпи, читатель, близко до финала.
По весям пронеслась благая весть —
И вот, дивясь диковине немало,
На тест-контроль собрался Самос весь.

Но гиппосы-лошадки потянули
За катеты штаны сюды-туды —
И наступил тартар гипотенузе,
А вместе с ней насмарку все труды...

Так без штанов остались человеки,
И, в речке раков чреслами дразня,
Веками голозадствовали греки
Ещё с того злопамятного дня.

Но выкладки не позабыты, кстати,
Портному в утешенье ли, в укор...
И полнится копилка доказательств
Всё новыми и новыми с тех пор.

А больше всех с решеньем расстарались,
Века спустя с пифагорейских проб,
Пройдошистый арматор Лейба Штраусс
И мочалкоид Роберт (в смысле Боб).

Ну, не могу не согласиться с Марксом:
В истории народов (стопиццот!)
Любая драма вывернется фарсом
И оному созвучною фарцой!