Могла бы жить она сто лет
в избе карела,
но у поэта на столе
свеча горела.
И ко всему пришла пора
случиться драме:
слетались черти со двора
к оконной раме.
И рисовали на стекле
сердца и стрелы.
Свеча горела на столе.
Свеча горела.
И был поэт не одинок:
крепил он узы
скрещеньем рук, скрещеньем ног
с крылами Музы.
И Бог не мог помочь никак,
ведь воск не на пол,
а воск слезами с ночника
на крылья капал.
И ночка яркою была,
как Музы трели.
Дымились Музы два крыла,
крыла горели.
На крылья дуло из угла,
а **** толку –
сквозняк огонь смахнул с крыла
на музы чёлку.
Вступил с огнём пожарный в бой,
поэт пел, слёзно,
как мантру, «быть хочу с тобой»,
но было поздно.
Могла бы жить она сто лет,
любил бы если
поэт её не на столе
в ту ночь, а в кресле.