Не помогут укол мне и клизма,
       Я болею социализмом.
       С неба месяц рассветом уволен,
       Как я болен, о, как я болен!
       Ведь берегся я, как берегся,
       И откуда оно берется.
       Мне кричит отражение в луже –
       Мол, могло быть, товарищ, хуже.
       Эпидемия вдруг повальная,
       Вдруг чума такая подвальная.
       Охватила она полцарства,
       Не найти от нее лекарства.
       Ветры, что ли, ее надули,
       В почку камни, а, может, пули.
       Или вдруг мозоли кровавые
       На руках отчего-то выскакивали.
       И спина изгибалась горбатая,
       Люди шли, а потом вдруг падали.
       И такие легкие, синие,
       Как пушинка, ветром сносимые.
       Только я узнал – люди выжили,
       И судьбы лимон в кружку выжали.
       Кисловато, конечно, но можно
       Сверху спиртику осторожно.
       Так ведь это когда еще было,
       И когда метель еще выла.
       И давно уже все по-другому,
       Шел бы ты, товарищ, до дому.
       Ведь давно уже все иначе,
       Ты езжай, товарищ, на дачу.
       Доктор, доктор, тогда с чего же
       У прохожих кислые рожи,
       А в груди моей, синее, легкое
       Сердце бьется пушинкой о легкое,
       Почему спина моя горбится,
       Мысли пулей шальною носятся?
       Отыскалось чудо-лекарство,
       И спасло остальные полцарства.
       Для чего же уколы и клизмы,
       Если нету социализма?
       Если месяц рассветом уволен,
       Разве вывод такой - я болен?
       Ах, зима, и тут – прямо вот тебе,
       Наступила желанная оттепель.
       Отступил жестокий мороз,
       Не хватает больше за нос.      
       Наступила гриппозная оттепель,
       А насчет весны – фига вот тебе.
       А насчет прекрасного лета,
       Это лето для тех, кто где-то.
       Небо серое, лужи серые,
       Что ж ты, оттепель, с нами сделала?
       Были красные – стали серые,
       И не черные, и не белые.
       Не зеленые, и не синие,
       Проржавелые, керосиновые.
       *****
       Что за жизнь моя несусветная,
       Я влюбился в полит-корректную.
       Говорит она не «любовь»,
       А с насмешкой тонкой– «лубофь».
       Очень, очень вредна для эрекции
       Политических взглядов коррекция.
       Только сяду с ней на кровать –
       К ней друзья про жизнь толковать.
       Все худые, очкастые, длинные,
       Тянут пиво как будто резиновое.
       И подчеркнуто так невежливые,
       И намеренно так безденежные.
       У меня стреляют на пиво,
       Знать, идет на халяву не криво.
       И такие корректно презрительные,
       И абстрактно так умозрительные...
      
       …А сегодня в ночь мне приснилось –
       Вдруг она на меня навалилась,
       Будто б в час полуночный, совий,
       Захотела заняться любовью.
       Но ее старанья без толку,
       Будто что-то забыла на полке,
       Будто нечто друзья забрали
       И в пивной навсегда потеряли.
       Я проснулся в холодном поту
       И таращил глаза в темноту.
       Слава Богу, звезды на месте,
       Вместе с тучками, с месяцем вместе,
       И блестят серебром снежинки
       Как небесные валентинки.