Мы со Шнуром вчера водку вечером пили,
И две песни какие-то с ним сочинили.
Утром музыку с текстом я напрочь забыл,
Но он петь меня в свой «Ленинград» пригласил.

Я ведь раньше отстаивал честь очень рьяно
Тех, кто пьесы лабает на фортепиано,
А теперь, что не нравятся мне их сонаты,
Сами классики только во всём виноваты.

И я твёрдо решил, что не стану отныне,
Наслаждаться игрой Николло Паганини,
При концерте финальном его «Кампанелла»,
В моей печени спазмы, как от сальмонеллы.

У меня недержание ночью от страха,
Если днём слушал фуги органные Баха,
Я сошёл бы с ума, вам скажу откровенно,
Если б слушал всего Фредерика Шопена.

Я весь вечер убил, всё хотел разобраться,
На хрена аж двенадцать писать вариаций
К оратории о «Макковее Иуде»?
А Бетховен сочинял про такую паскуду.

Не знакомый товарищ Франц Шуберт мне лично,
Сочинил всего девять симфоний приличных,
Но из всех девяти дорога мне одна,
«Неоконченной» носит названье она.

Если гениев вспомнить вдруг оперной сцены,
То «Кармен» всем приходит на ум непременно,
У меня ж при фамилии Жоржа Бизе,
Выделяется жидкость в слюнной железе.

Вот вам честно скажу, без стакана водяры,
Я б и слушать не стал инструмент Страдивари,
Побоялся бы взять в руки на пол минуты
Две дощечки за двадцать «лимонов» в валюте.

Часто слыша фамилию Ференца Листа,
Думал русский, но чуял, что дело нечисто,
Венгро-немцем на деле «наш» Лист оказался,
Хоть и музыкой русской интересовался.

Сочетался, к примеру я браком законным,
Под на плёнке записанный марш Мендельсона.
Полагаю, что каждый тот марш проклинал,
Когда дома жена вдруг устроит скандал.

Как послушал Джузеппе Фортунино Верди,
Стали сниться ночами мне ведьмы и черти,
«Риголетто» не нравится мне ни черта,
Трибуле меня образ пугает, шута.

Разве думал, что будет мне слушать неловко
Его «первый» концерт, гениальный Чайковский?
А ведь нам вместо Гимна на Олимпиаде,
Разрешили фрагмент из него включать гады.

Вы когда-нибудь слышали про Берлиоза?
Мне приходит на ум гениальная проза -
Он романа герой «Мастер и Маргарита»,
Но вообще то второй есть такой – композитор.

Взять, к примеру Антонио Лучо Вивальди,
«Времена года» слушал, вы не зубоскальте,
Так замёрз от «Зимы», и буквально стал синим,
Что не смог дальше слушать Джаккино Россини.

А сказать ведь кому, так никто не поверит,
Сочинил сорок опер убийца – Сальери,
А что Вольфганга Моцарта он отравил,
Хотя это не факт, знает каждый дебил.

Почитав Википедию как-то скучая,
Сделал вывод жизнь классиков я, изучая,
Кто бессмертную музыку нам сочиняли,
Кое-кто сами рано потом умирали.

Вот, к примеру Франц Шуберт от тифа потух,
А ему не исполнилось тридцати двух,
По желанию Франца он был похоронен,
В Вене, где обожаемый им же Бетховен.

Я ведь с юности вальсами не увлекаюсь,
Потому и не нравится Иоганн Штраус.
Да и честно сказать, перед Шнуром неловко,
Я же петь к ним иду, а не на подтанцовку.

И с тех пор бросив слушать Шопена и Баха,
Сочинять начал песни я с рифмою «на@уй»,
Я такой напишу им шедевр, что мгновенно
Превзойдёт популярностью их «Лабутены».
Я, конечно, не Шнур и не Бах, но с наскока,
Так возможно войду в списки классиков рока.
В.В.П.31.03.2022