Ты называла его солнцем,
унизив яркую луну.
Со дна игристого колодца
цедила пенную слюну.
Свои искусанные губы
лечила пепельной помадой.
И, покоряя пик посуды,
мечтала стать счастливей мамы.
А он то вспыхивал, то гас,
ныряя в кухонную гарь.
И клял судьбу в который раз
угрюмый блоковский фонарь.