Был страшен эльф как смертный грех,
Живот большой и волос сивый.
Но вот душа была красивой,
И ждали женщины утех.

Когда он пил неспешно эль,
В таверне сельской, в грязном зале,
Вокруг девчонки канитель
Кокетства милого вязали.

Просили нежно: "Расскажи
Как дрался с орочьей армадой,
Как с серым колдуном дружил,
Про тяжкий бой с летучим гадом."

Эльф вспоминал и говорил
Рождались дивные картины:
Драконьих черных шелест крыл,
Болотных тварей вой над тиной,

Взлет светлый пары лебедей,
И гномов пламенные печи...
- Опять ты, старый блудодей
Смущаешь девок хитрой речью, -

На слово крепкое легка,
Стоит в дверях его подруга:
- Ужо, намнут тебе бока!
А ну, пошли домой, пьянчуга!

Кладет монету эльф на стол,
Встает, покачиваясь пьяно:
- Прощайте, девы, я пошел,
Сегодня мой рассказ с изъяном.

Смеетесь вы, как погляжу,
Что ухожу я с ней покорно,
Но будет случай, расскажу,
О привороте, но не черном,

О деве, что меня спасла,
Среди тоски, потерь и горя,
Тогда с властителями зла
Одна любовь могла поспорить.   

Уходит эльф, не в первый раз
Подруге подчинясь сварливой,
И не спешит бежать из глаз
Слеза о прежних днях счастливых.