Мы под вечер с тобой ненароком зайдем в Летний сад.
По аллеям пройдём, меж Психей и античных амуров.
Полюбуемся чётким рисунком высоких оград,
Группой бронзовой – то ли Крылов, то ли дедушка Дуров.

Вдоль Лебяжьей канавки неспешно с тобою идём,
Вдоль темнеющих крон векового уже древостоя;
Вот вдали показался с печальным гусём водоём,
Отражая дрожащий фонарь в неподвижном покое.

В гуще сучья сплетают ветвей непролазную сеть,
Артемида по-снайперски целит во мраке из лука,
Нам не выйти отсюда, не скрыться, уже не успеть –
Немезида для кары простёрла холодные руки.

Где-то Павел убитый бредет галереей аллей,
И Раскольников точит топор о гранит постамента…
Гоголь Вия выводит гулять в стороне от людей,
И Наина над зельем колдует в преддверье момента.

Гнедич Сциллу с Харибдой поставил у створок ворот,
И русалка в дубовых ветвях затаилась, кукуя.
Раз «ку-ку», два «ку-ку», и совсем непонятен исход…
Полночь! Ровно двенадцать! Пожалуй, ещё поживу я.